из нового творчества - сборники стихов - сатира - публицистика - фильмография - дневники - фото
АРХИТЕКТОР ПЕРЕСТРОЙКИ Коммунизм и антикоммунизм – Целого родные половины. Так качели верх идут и вниз, А рычаг один – о нем забыли.
В 1988 году ко мне стало приходить понимание сути начавшейся сверху перестройки. Разрастание межнациональных конфликтов, вплоть до военных, как в Нагорном Карабахе, напрямую связывалось с созданием Народных фронтов в поддержку этой самой перестройки. Их поощряли влиятельные лица в Политбюро ЦК КПСС. Достаточно назвать архитектора перестройки А.Н.Яковлева. Он ездил по республикам, встречался с лидерами народных фронтов, после чего те проводили съезды и становились влиятельными политическими движениями, которые имели цель отделить свои республики и тем самым уничтожить СССР. Доверенные люди в госбезопасности на ухо сообщали своим близким знакомым, что финансирование этих фронтов ведется зарубежными спецслужбами. Слухи эти тогда казались невероятными. Кремль в обнимку с ЦРУ? Какими бы ни были наши правители, все-таки теплилась еще надежда в их преданности Родине, такой великой и могучей. Мы с детства гордились ее историей, культурой, современными достижениями, влиянием на мировые процессы. И неужели все это можно было в одночасье променять на какую-то демократию и невнятные общечеловеческие ценности? Оказалось, - можно, только не на виртуальные ценности. Желанием руководителей партии и их приспешников было соединить власть с собственностью. Власти у них было в изобилии, а собственность практически отсутствовала. Все они находились на государственном обеспечении. Конечно, хватало и высокопоставленных вельмож с теневым капиталом. Семнадцатого сентября 1985 года старший советник юстиции Чистяков в московском Доме политпросвещения прочитал сенсационную лекцию об экономических преступлениях и коррупции. За период с 1974 по 84-й год из казны было похищено жуликами разных должностей 1 млрд. 300 млн. рублей. Узбекистан, Дальний Восток, Днепропетровск, Ленинград, Москва, - трудно было найти на карте страны мало-мальски значимый населенный пункт, не засвеченный в хронике масштабных экономических преступлений. Высшая власть все это видела и знала. Она имела намного больше, причем легально, но распоряжаться собственностью, тем более передавать по наследству, не могла. И это коробило. Плевать, что полноты власти столько, сколько ни одному западному правителю не снилось. Там по закону – четыре года, максимум восемь лет – и в отстой. Наши правили до собственной кончины. Но где валютные счета в банках, где частная недвижимость за рубежом, где заводы, газеты, пароходы, принадлежащие не какому-то там государству, а лично товарищам Иванову, Петрову, Сидорову? Очень хотелось узаконенного богатства, соединенного с властью. Количественные отношения переходили в качественные. Запад это понял и всячески поощрял, используя в первую очередь зарубежные командировки советских боссов. Их просто покупали на зарубежные вывески, упаковки, сервис и, конечно же, хруст запрещенной к хождению дома валюты. (Особая тема – прием в тайные международные организации типа масонских лож). Один за другим наши руководители стали ударять по рукам с зарубежными мефистофелями. Процесс пошел, как любил выражаться зачинщик этой самой перестройки М.С.Горбачев. Но что удивляться, коль Меченый был послушным учеником. Летал утверждаться к Тэтчер, на пленум ЦК – потом. В 1988 году язык еще не поворачивался называть его, генерального секретаря ЦК КПСС, агентом влияния Запада. Он ведь до самого развала страны старался не обозначать своей позиции по сложным вопросам, отделывался общими фразами, когда надо было давать отчет о трагических событиях. Словно они развивались сами по себе, а генсек все это время пребывал в другом измерении. И тогда внимание начинало привлекать его ближайшее окружение. В первую очередь – А.Н.Яковлев. В августе 1988 года на Х1Х партконференция много говорилось о создании правового государства, развитии демократических норм в самой партии и в обществе. В КПСС образовывались фракции, партия начинала трещать по швам. А вместе с ней и государство, стержнем которого партия и была. За всеми этими процессами угадывалась направляющая рука главного идеолога Политбюро А.Н.Яковлева. С его благословения сорвались с цепи издания, называвшие себя перестроечными. В авангарде шли «Огонек», «Московские новости», «Московский комсомолец», телепрограмма «Взгляд». Им было позволено развязать информационно-психологическую войну против нашего народа и государства. Вбивать клин между ветеранами-сталинистами – ярлык приклеенный всем противникам уничтожения государства и молодежью, стремящейся к свободе. Я внимательно следил за набиравшей силу полемикой между агентами влияния Запада и патриотами России и даже в ней участвовал. Летом 1988 года мне предложили заняться созданием многотиражной газеты в издательско-полиграфическом объединении «Наука» АН СССР. Процесс создания газеты был тогда сложным. К началу декабря многое уже было сделано, осталось решить некоторые формальности. И в это время нам сообщили о готовящемся приезде в издательство А.Н.Яковлева. У меня к нему накопились вопросы. Но задать их было нелегко. С места на таких встречах выступать не разрешалось, а в записках остро писать было небезопасно. Самое малое, что могло грозить – увольнение с работы. Компьютеров в широком пользовании не было, а образцы шрифтов находились, как мне сказали, в райотделе КГБ. Пришлось печатать вопросы на разных машинках. Записки ушли к Яковлеву, и он на них ответил. Видимо, архитектор перестройки расслабился. Ведь он чувствовал себя в своих академических стенах, среди родственной ему по духу космополитической публики – партийного актива Черемушкинского района, где вскоре изберут депутатом Верховного Совета СССР радикального демократа Сергея Станкевича, который, одновременно (на всякий случай) был нештатным инструктором Черемушкинского райкома КПСС. Я напомнил кремлевскому идеологу о его статье «Против антиисторизма», написанной в 1972 году. В ней тогдашний зав. отделом пропаганды и агитации ЦК клеймил русских советских писателей, которые отстаивали наши традиции, веру, боролись за спасение памятников истории и культуры, природы, вели борьбу с теми, кто извращал и охаивал нашу историю. В их число попал и молодой поэт В.И.Яковченко, позднее переехавший жить в Подольск. Яковлев буквально копировал русофобские опусы Н.Бухарина, использовавшего как марксистское достижение метод вульгарного социологизма. Статья «Против антиисторизма» стала грозным предупреждением для издателей, печатавших писателей-деревенщиков, - как их тогда называли. По русскому движению в литературе и искусстве был нанесен серьезный удар. Драматизм ситуации состоял и в том, что, несмотря на шаткость аргументов Яковлева, спорить с ним было нельзя: слишком высокий ранг. Кстати, в том же 1972 году Яковлев, без всякого указания сверху, распорядился изъять из библиотек книгу старшего научного сотрудника института философии АН СССР, известного арабиста Е.С.Евсеева «Сионизм. Идеология и политика». Политический курс и. о. зав. отделом пропаганды и агитации обозначился. И еще один штрих: как бы ни ругал Яковлев Сталина, но пришел он на работу в аппарат ЦК ВКП (б) при нем. Полвека на плаву, а непотопляемость политика ни при каких обстоятельствах – первый и главный признак его принадлежности к «вольным каменщикам». Против троцкистской по духу статьи свой голос осмелился подать один М.А.Шолохов: как-никак – классик! Он позвонил Л.И.Брежневу и высказал все, что думал о статье главного агитпропщика. Генсек прислушался к мнению великого романиста. «Этот … хочет поссорить меня с русскими писателями»,- говорил он после разговора с автором «Тихого Дона». И вскоре Яковлев был отправлен в почетную ссылку – послом в Канаду. Вернул его оттуда Горбачев. В 1983 году молодой секретарь ЦК КПСС слетал в Канаду, познакомился с Яковлевым, и вскоре он прилетел в СССР. Писать «на Родину» рука не поднимается. Несомненно, такой важный вопрос был согласован с тогдашним генсеком Андроповым, тем самым, кто вытащил Горбачева из Ставрополья в Москву и протежировал ему в Политбюро. Андропов, Горбачев, Яковлев. Какая преемственность! Через четыре года Яковлев станет вторым человеком в партии. Перестройка от слов перейдет к делу… …На мой вопрос, согласился бы Яковлев включить статью «Против антиисторизма» в том своих речей и статей, он ответил: «Я не отказываюсь ни от одного слова, которое тогда написал. Развитие сегодняшних событий еще раз подтверждает, что в 1972 году я был прав». Сказано, вроде бы, откровенно, но на самом деле это было не так. На что вскоре обратили внимание наши писатели. Задал я и мучивший многих мыслящих людей вопрос: «Есть ли у нас сионизм и масонство?» Кажется, впервые один из руководителей партии рискнул публично высказаться на эту тему. (Опять же сработало ощущение своей аудитории). «Насчет масонства я твердо скажу, что нет, поскольку из листовок, которые распространяются и которые мне присылают, руководителем масонской ложи в Советском Союзе являюсь я. Но я вас хочу заверить, что такого нет», - так начал отвечать Яковлев. Даже тогда мне было ясно, что он лукавит. По поводу сионизма архитектор перестройки говорил витиевато. Он разделил сионизм на религиозный и политический, сказав о первом, что он имеет право на существование. Но хуже сионизмов всех видов для него, как и для большинства демократов, - антисемитизм. «Когда меня спрашивают о сионизме и масонстве, я бы, как русский человек, скорее бы говорил не о сионизме. О сионизме пусть говорят евреи. Я бы скорее предпочел говорить об антисемитизме. Так же как если кто-то из представителей еврейской национальности вдруг почувствует свою особую исключительность, особое единство, это тоже никуда не годится», - заключил Яковлев. Каково звучит: «вдруг почувствуют свою исключительность!» Особенно это «вдруг». Да ведь национальная исключительность и обособленность всегда была основой еврейского народа. Без нее и сионизм бы не выпестовался. Вопросов было немало, и гость обстоятельно на них отвечал, нередко опрометчиво. Так, он фактически поддержал создание Народных фронтов в Прибалтике. Покрутив, правда, как с сионизмом. А фронта тем временем лихо разваливали страну. Сейчас, спустя много лет, слова архитектора перестройки не кажутся саморазоблачительными. Слишком много трагических событий прошло с тех пор, а про разоблачения с компроматами и говорить нечего: сыты по уши! И толку никакого. Негативные процессы с каждым годом только усиливаются, перестройка продолжается. Но тогда слова Яковлева воспринимались по-другому. Они звучали сенсационно. Не стоит забывать, что в 1988 году существовала цензура, партия сохраняла господствующее положение, и каждое выступление члена Политбюро ЦК КПСС перед публикацией визировал ответственный чиновник этого учреждения. Такой был порядок. Но мне удалось его нарушить.
«СЛОВО НАУКИ» Незадолго до приезда Яковлева я убедил своего непосредственного начальника, секретаря парткома издательства, выпустить его речь и ответы на вопросы в качестве пособия для пропагандистов. Выглядело логично, и шеф согласился. Я привез из дома катушечный магнитофон, и один из моих коллег записал все, что говорил Яковлев. Потом переложил текст на бумагу и стал готовить к печати. Но поскольку газета у нас еще не выходила, то по ее подобию издали информационный бюллетень дирекции и парткома - «Слово науки». Выступление Яковлева шло под заголовком «Откровенно, по-партийному». Он был, естественно, без кавычек». Я не мог не ожидать реакции Кремля. И она последовала. Вскоре после начала распространения двухтысячного тиража (разумеется, бесплатно) директору нашего издательства С.А.Чибиряеву позвонил помощник Яковлева. Он был возмущен фактом выхода выступления своего шефа без письменного разрешения. Директор вызвал меня на ковер. Пришлось покривить душой: дескать, не знал порядка выпуска таких публикаций. Но об этом были осведомлены руководители типографий, и вряд ли кто-нибудь из них взялась бы печатать незавизированный текст такого высокого руководителя. Мы печатались в своей типографии, и я ссылался на решение парткома растиражировать речь Яковлева для политучебы. А секретарь парткома, не будь дурак, заручился поддержкой Черемушкинского райкома партии. Станок заработал. Директор издательства тогда находился в зарубежной командировке. Его заместитель не стал выяснять детали и подписал материалы в печать без лишних вопросов. Не знаю, удалось бы мне выпустить этот бюллетень – газету при Чибиряеве. Дело даже не в его административных качествах: просто я его уважал и постеснялся бы подставлять. Но Чибиряев улетел в Англию, у него было алиби. Я не стал ждать конфискации тиража. Часть газет припрятал, часть отвез на пресс-конференцию народившейся тогда общественной организации «Товарищество русских художников», куда входили В.Распутин, В.Белов, В.Лихоносов и другие мастера слова. Такого подарка они не ожидали. Да и наши противники тоже. От незавизированного выступления Яковлев при желании мог бы откреститься. Поэтому важно было сохранить магнитофонную катушку. Я взял ее вмести с пачкой газет – и прямиком в редакцию всесоюзного журнала «Молодая гвардия», чьи публикации о «прорабах перестройки» вызывали большой резонанс. Там меня уже ждал зав. отделом публицистики Игорь Дьяков, с которым я сотрудничал. Газету он раздал коллегам, а катушку вечерами копировал дома. Так, саморазоблачительное для конца 80-х выступление главного архитектора стало достоянием пропагандируемой им же самим гласности. С того дня я стал чаще заходить в «Молодую гвардию». Приносил статьи, обсуждал с сотрудниками – единомышленниками новости политики. А через несколько месяцев меня пригласил главный редактор «МГ» А.С.Иванов, классик советского романа и общественный деятель. Мне говорили о ходатайстве по поводу моего трудоустройства в «гвардию» известных писателей. Это вдохновляло. Но когда главный редактор сделал мне предложение возглавить отдел, - понял, что настал мой звездный час. Журнал находился на переднем крае идеологической борьбы. Я полностью разделял его патриотическую позицию и рвался в бой. Эпизод с яковлевским выступлением позволил мне показать себя в деле. Таких прецедентов не было. Публикацию читали, ксерокопировали и продумывали, как использовать сказанное Яковлевым для борьбы с ним и его подручными. С письмом о моем переводе за подписью Иванова прихожу к директору «Науки». Ожидал нагоняя, а Станислав Архипович возьми и скажи, что не хотел бы меня отпускать. К неприятностям с публикацией яковлевской статьи отнесся философски. Я это понял, и перевел разговор на его новую книгу об известном государственном деятеле Х1Х века М.М.Сперанском. Помню, даже покритиковал доктора наук за то, что он не упомянул о масонстве своего героя. Чибиряев улыбнулся. Пожал мне руку и поинтересовался причиной ухода в «МГ». - У меня, Станислав Архипович, появилась возможность пересесть в более тяжелый танк. Чибиряев молча завизировал письмо.
ДОБРАЛИСЬ И ДО «АРХИТЕКТОРА» Начало этому было положено в июне 1989 года. И выполнил эту миссию журнал «Молодая гвардия». В интервью с И.Дьяковым доктор исторических наук С.И.Королев процитировал невинное высказывание Яковлева, произнесенное в издательстве «Наука» о недопустимости запрета книг, которых не читали. Вот тут Станислав Иванович взял и напомнил некоторые из запрещенных и обруганных агитпропом изданий. Таких как, «Тайные силы, общества и союзы» Г.Шустера, «Генезис и развитие масонских символов» Папюса, «Тайная сила масонства» А.Селянинова и других. Опираясь на мнение главного идеолога Политбюро ЦК, автор заключил: «Не надо делать вид, что таких книг не существует». Для июня 89-го это было сверхсмело. Мы ждали реакции, но ее не последовало. И тогда Яковлева стали критиковать более предметно. В основном, ссылаясь на газету-бюллетень «Слово науки». Потому что больше соратник Горбачева расслабляться себе нигде не позволял. В январе 1990 года в писательской многотиражке «Московский литератор» поэт и публицист Станислав Куняев поместил острую статью «Обслуживающий персонал». Главное внимание он уделил статье Яковлева «Против антиисторизма». Куняев написал то, что никто из русских писателей не мог себе позволить в 72-м году, да и много позднее. Впрочем, и в 90-м это было непросто. Но Станислав Юрьевич не оробел. Он опирался на высказывания Яковлева в «Слове науки». И как раз в то время вышла книга статей и речей главного идеолога. Статьи «Против антиисторизма» в ней не оказалось. На что и указал хулителю русских писателей Куняев, намекая на его давшие трещину принципы. Досталось и обслуживающему персоналу: В.Коротичу, Ю.Суровцеву, В.Лакшину, Ст.Рассадину и другим «прорабам перестройки», оккупировавшим по указанию «архитектора» почти все СМИ. Их разрушительная деятельность была так хорошо скоординирована и дала такой результат, что даже Госплан должен был бы ей позавидовать. Если бы там не сидели такие же «прорабы». После выхода статьи Куняева в Московской писательской организации прошло ее обсуждение. Лакеи нового курса обвиняли автора в антиперестроечных взглядах, а саму газету призывали закрыть. Требовали этого те, кто больше всех кричал о гласности. Еще не раз публикация в «Слове науки» давала повод сторонникам единого, сильного государства выступать с критикой Яковлева. На двадцать восьмом съезде КПСС ему досталось от литовских коммунистов – за поддержку Народных фронтов. Летом 1990 года на встрече с молодыми коммунистами Яковлев, на сей раз совершенно откровенно и по-партийному, признался: «Я статей пять прочитал с упреками в мой адрес за то, что я разделяю как два явления – политический и религиозный сионизм. Я действительно об этом сказал в ответе на вопрос в Черемушкинском районе…» (Этот материал вышел в «Комсомолке»). Прошло почти два года, а он все еще помнил это свое выступление. Вернее, не столько сам помнил, сколько другие напоминали. А где были наши доблестные разведчики? Они ведь знали о том, с какими силами якшался Яковлев в Канаде, когда работал там послом. И до того, во время стажировки в Колумбийском университете. Были осведомлены и о его дальнейшей деятельности, уже в Союзе. Докладывали своему начальству. Но все складывалось под сукно. И только накануне «августовского путча» шеф КГБ В.Крючков доложил Горбачеву о деятельности Яковлева, несовместимой с интересами нашего государства. Тогда же прозвучало и выражение «агент влияния Запада». (В биографии Яковлева, помещенной в Интернете, говорится, будто Крючков не привел никаких фактов о связях архитектора со спецслужбами. Помилуйте! Стал бы руководитель такого ведомства так жестоко обличать перед первым лицом государства его ближайшего вельможу?) Горбачев что-то промычал в ответ: чем он сам был лучше? На этом все и закончилось. А через месяц с небольшим произошел срежиссированный агентами влияния и их зарубежными «партнерами» путч. Советского Союза не стало. Страна уверенно покатилась в разруху. В те годы было немало грамотных, болеющих за судьбу Отечества людей. Каждый на своем участке делал, что мог. Но страну продали ее же руководители. Они очень стремились соединить власть с собственностью и зажить припеваючи. Что ж, своего добились. Сейчас, в октябре 2005 года, когда я описываю историю издания сенсационного выпуска газеты-бюллетеня «Слово науки», СМИ оповестили страну о смерти архитектора горбачевской перестройки. На том свете у него и его «прорабов» уж точно не будет ни власти, ни собственности.
|
